Парфюмер звонит первым - Страница 42

– Я знаю, – спокойно ответствовал Ходасевич.

– Срок регистрации три дня.

– Я прилетел сегодня. Вот мой билет.

– По каким делам прибыли в город?

– По личным.

Гаишник сверху вниз поизучал лицо отчима. Тот не стал мериться с ним взглядами, отвел глаза.

– Возьмите, – мент с некоторым сожалением протянул Ходасевичу билет и паспорт. – И обязательно зарегистрируйтесь в трехдневный срок. Иначе будем штрафовать.

Не попрощавшись, гаишник потрусил в сторону будки.

Раздосадованная Таня резко взяла с места.

– Странно, – сказала она, разогнавшись, – сроду у меня здесь, в Кострове, документов не проверяли. Как ты думаешь, это случайное совпадение?

– Думаю, да, – безмятежно кивнул полковник.

А вскоре начались предместья Кострова: улицы, окаймленные акациями, одноэтажные домишки, водопроводные колонки. На конечной остановке разворачивался трамвай. Его поджидала толпа утренних пассажиров.

– Н-да, а я был не совсем прав, – вдруг пробормотал отчим.

– Насчет чего, Валерочка?

– Что гаишники нас остановили случайно.

– С чего ты взял?

Не оборачиваясь, полковник Ходасевич ткнул большим пальцем назад:

– Вон та черная «Волга» – видишь?

Татьяна вгляделась в зеркальце заднего обзора:

– С номером пять – три – семь?

– Именно.

– А что?

– Она едет за нами от самого поста.

В квартире отчим тоже запретил Тане говорить о делах. Болтали о незначащем.

Татьяна отвела Ходасевичу гостиную, показала, где постельное белье, подала пепельницу. После ритуальных вопросов, не хочет ли Валерочка принять душ с дороги или вздремнуть – на которые был получен отрицательный ответ, – Таня воскликнула:

– Тогда пошли завтракать!

В кафешку на набережной они отправились пешком. По пути Таня спросила: теперь-то наконец может она говорить о делах?

– Да, – кивнул полковник. – Странно, но «хвоста» за нами нет.

– А почему – странно?

– А потому что «хвост» не появляется и не исчезает вдруг, в одночасье. Он либо есть, либо его нет.

Таня не стала делиться с полковником соображением, что тот уже стал слишком стар, чтобы замечать современные методы наружного наблюдения. Она предпочла не обижать его даже шуткой. Вместо того конспективно рассказала, о чем умолчала, когда говорила с ним вчера по телефону: о письме, полученном от Лени; о странных цифрах, содержащихся в нем; о своем визите в камеру хранения. Потом поведала о том, как странно повел себя кладовщик, и о своей беседе с вокзальным забулдыгой, и о том, что в камере хранения ее опередили люди, похожие на ментов… Сообщила и о вчерашнем неожиданном телефонном звонке от Лени. Отчим выслушал Танино повествование бесстрастно и никак его не прокомментировал.

В кафе на открытом воздухе деловой разговор прервался. Таня, как и обещала, заказала Валерию Петровичу омлет с овощами плюс булочки, а себе велела поджарить шашлык. «Я в полседьмого встала, позавтракать не успела, – сказала она, оправдываясь за свой аппетит. – Есть хочется, аж в животе бурчит». Хозяин кафе, услужливый пожилой армянин, приветствовавший Таню как родную, бросился разжигать мангал.

– Итак, они – те, кто охотится за Леней, – что-то искали, – подвел черту под рассказом Тани полковник, поглядывая на широкую реку, блистающую под солнцем. – Сперва они пытались найти это в камере хранения в воскресенье вечером. И что-то действительно нашли. И изъяли. Какой-то предмет, оставленный Леонидом. Что-то похожее на мужскую сумочку-барсетку. Но эта находка их не удовлетворила. И тогда они (видимо, в понедельник днем) раскурочили Ленину машину. И, похоже, залезли в его квартиру и устроили обыск там – возможно, именно их ты слышала через дверь, когда пришла позавчера к нему домой. Но и в Лениной квартире их ждал – как вы, молодые, говорите – облом. И тогда в ночь на вторник они учинили погром в вашем офисе, а также объявили Леню в розыск, а тебя в жестком стиле «прокачал» милицейский опер Комков… Я ничего не упустил?

Ответить Тане помешала жена хозяина кафе. Она поставила перед Ходасевичем огромный омлет в чугунной сковороде и любезно проговорила:

– Кушайте на здоровье. А шашлык через десять минут готов будет, – и кивнула на супруга, который рядом с пылающим мангалом нанизывал на шампур куски свинины.

Когда хозяйка отошла, Татьяна сказала:

– Ты ничего не упустил. Как всегда, Валерочка, все очень стройно и логично, – Таня придерживалась правила, что лесть в разумных дозах необходима в отношениях даже между очень близкими людьми. – Поэтому возникает главный вопрос: кто эти – они?

– Нет, – покачал головой полковник, – кто – это вопрос второй. Вопрос номер один: что они искали?

– Я думаю, какую-то информацию. Иначе зачем им понадобилось красть наши офисные компьютеры? И диски? И даже кресла вспарывать?

– Правильно, – кивнул Валерий Петрович. – Скорее всего, они охотились за информацией. Тогда вопрос следующий: какой конкретно информацией мог владеть Леня? Для кого она может быть важна?

– Понятия не имею.

– Мог он, по роду работы, быть носителем какой-то коммерческой тайны?

Татьяна пожала плечами:

– Не думаю. Ничего особенного Леня не знал, то есть ничего такого, чего бы не знала и я.

– Ты говорила, что у вас здесь, в Кострове, есть мощный заказчик.

– Ну да, крупная парфюмерная фабрика. «Юлиана» называется.

– А Леонид бывал на этой фабрике в одиночку? Без тебя?

Хозяин кафе сбил пламя в мангале и водрузил на него шампуры. Ароматный дымок защекотал Танины ноздри и напомнил ей, как она голодна, а Валерий Петрович, сидящий напротив, вдобавок с видимым удовольствием уписывал омлет. Таня раздраженно ответила: